Юлька лежала на диване и рыдала в подушку. Телефонный звонок разрушил всю ее жизнь, как ей казалось, счастливую и беззаботную.

- Юль, привет,  не могу больше это все в себе держать. Достало, – выпалила подруга Нинка. Я как шкатулка чужих секретов. Все говорят, говорят, говорят, а я это храню в себе. Все, надоело, - быстро протараторила она. Короче, Мишка твой изменяет тебе. Направо и налево. Как ты еще сама не знаешь или знаешь, но вид делаешь, что все в порядке. Не знаю. Но он уже в открытую, да еще и хвастается всем, как-будто гордится. Подлец. Ты слышишь меня?

Юлия и рот открыла.  Нина продолжила снова. -  Уже давно, Юль, давно. Все знают и родители его, и брат с женой, и друзья общие, все. Я думала, ты тоже. Невыносимо смотреть на тебя. Ты или с ума сходишь или уже сошла. Жить с таким и знать об этом -  это прямой путь в дурдом. А если не знаешь, так ты точно из дурдома. Все говорят. Косятся, спрашивают. А я что? Я и ответить не знаю что. Он даже в командировку когда ездил, помнишь, в Москву, так у тебя сердце не на месте было. И правильно. Завел там себе кралю. И таскался к ней. Там чаще бывал, чем дома. А ты дура тут маялась, ждала его. Даже в гадалке  тогда ходила,  - Нина сглотнула, - прости, в горле пересохло, - продолжила она. Так гадалка купленная. Знакомая она его друзей. Ваших друзей. Позвонила им, когда ты пришла, да спросила, что сказать тебе. Если не веришь мне, ты к другой какой сходи,  а лучше к двум. А так, достаточно у него спросить или у мамы с папой его, как он по бабам ходит при живой жене,  не стесняясь. Прости, подруга, что раньше не сказала. Духу не хватило. Прости, - Нина положила трубку, а Юля, ошарашенная правдой, молчала.

Вся жизнь пронеслась у нее перед глазами. Только посмотрела она на нее  глазами мужа Миши.

В  16 лет Юлия забеременела,  Мишке 18. Она -  малолетка. «Посадят» -  говорит его мать, - «женись». Мишка итак на учете состоял, проблемы с законом. Женился. В 19 у него уже сын.  «Дети детей воспитывают», - шептались соседи. Сам еще не нагулялся, молодо-зелено, ни образования, ни работы. Получается, она его и привязала ребенком-то. Свадьба - самый  счастливый день в ее жизни представился ей траурным для ее мужа. Гулял он получается от нее всю их совместную жизнь и вряд ли остановится. Компенсирует  упущенные годы, проведенные с ней в браке. Какая уж тут любовь. Принудили, заставили. Она получила, что хотела: мужа, ребенка, свадьбу – три в одном. А он? Получил он что хотел? Женился не по любви, даже не по расчету, а по залету. Готова ли была Юлька поклясться, что если бы не залет, Миша женился бы на ней. Нет, не готова. Точнее готова была поклясться, что нет – не женился бы. Так почему рассказывает всем о своих изменах? Унижает ее в глазах других? Мстит за то, что против его воли пошла. Даже гадалку подкупил, считает видно, что мало я еще заплатила. Все это время она жила в такой грязи! Юлька схватилась за голову. Как так?  Зачем рассказывает всем? Расстаться хочет, а бросить совесть не дает. Самому признаться духу не хватает. Хочет, чтобы другие это за него сделали. Вот Нинку допек. Не смогла терпеть больше, рассказала. Накапав валерьянки, она приняла решение. Месть. Ничего ему не скажу, буду любить пуще прежнего, слащаво так,  напоказ. Пусть думает, что хочет. Хоть домой баб водит,  все стерплю. Назло ему не брошу, виду не подам, что знаю все. Мучайся, гад.

В замке входной двери заскрежетал ключ. Юля направилась в коридор встречать мужа. Миха ввалился пьяный и пропахший женскими духами. Юля обняла мужа:

- Привет, любимый, как прошел твой день?

Леха икнул.

- Устал, наверное, радость моя - сказала она, снимая с него ботинки.

Леха вылупил на нее глаза:

 -Ты что?

- Я так соскучилась, она поднялась и стала расстегивать ему рубашку. На воротнике красовался кроваво- красный след от помады. Юлька сжала зубы и процедила:

- Так хочу тебя.

Схватила Мишку за галстук и поволокла в спальню.

Зимой родился второй сын. Миша совсем сник, зато Юлия вся сияла, все время целовала мужа и благодарила за сына. Лишь ледяной блеск ее глаз выдавал хитрый замысел униженной женщины. Стрельнув в жену взглядом, глаза Михаила понимающе спросили: «Почему не бросишь?». Юлька прищурилась и также глазами ответила: «Месть. Теперь твой ход…».

Алена Галахова