Гремят, гремят фанфары

Что и говорить, митинг актеров Волгоградского музыкального театра изрядно нашумел.

И в первую очередь потому, что сразу после него был снят директор театра, чего, собственно говоря, и добивались устроители неслыханного доселе мероприятия. Да, через митинги у нас прошли представители многих профессий и социально-общественных групп. Но чтобы театр практически в полном составе вышел на улицу да еще и добился поставленной цели — такое на политическом поле (или точнее — в политической трясине) Волгограда произошло, пожалуй, впервые. И весть об этом, понятное дело, разлетелась, считай, по всей России.

Но победные фанфары на авансцене происходящего заглушили многое из того, что происходило и происходит за кулисами. И, боюсь, еще долго будет происходить. Причем не только и не столько в театре.

Начать хотя бы с предыстории самого митинга. Ведь устроители, ведомые главным режиссером театра Александром Кутявиным, намеревались провести его рядом со своим творческим домом — у фонтана на набережной. Высказать наболевшее — и снова на работу. Куда там. Под смеховидными предлогами митингующих загнали в буквальном смысле к черту на кулички: под «чертово колесо» в бывшем центральном парке культуры и отдыха, подальше от людских глаз.

Выступавшие говорили о ненормальной ситуации, сложившейся в театре. О поистине «чертовом колесе» проблем. Об унизительных зарплатах, об экономических неурядицах, об оскорбительной кадровой политике, о провальном репертуаре и еще о многих несообразностях сегодняшней жизни театра. Всю вину за происходящее митингующие возложили на директора театра Дмитрия Асеева, чей вопиющий непрофессионализм, по их мнению, привел театр к явному упадку.

Выступали эмоционально, как и полагается творческим людям. И слушали заинтересованно. Сами говорили и сами слушали. Да еще полицейские, которые даже что-то записывали в тетрадочки. Вот вам демократия в интерпретации чиновников: говорите, что вам угодно, но только там, где вас никто, кроме вас и полицейских, не услышит. И подобная интерпретация, судя по всему, прочно закрепилась в наших благословенных краях.

Крышку сорвало

Идем далее. Митинг не возник с бухты-барахты. Он стал кульминацией процесса, кипевшего в театре почти четыре года. Митинг — это уже крышку сорвало. Куда только не обращались работники театра за эти годы! Ходили, писали, криком кричали о демонстративном, показательно хамском попрании их прав директором театра. Их слушали, кивали, соглашались даже — и на том дело и кончалось. Вернее, никакого дела и не было. Если по отношению к вообще культуре у нас закрепился термин «остаточный принцип», то в музыкальном театре возобладал принцип «гестапочный». По-другому не скажешь. Неугодных увольняли, угодных ласкали.

Правда, суды потом восстанавливали уволенных, но все это приносило непоправимый вред театру, его сотрудникам, а в конечном счете — зрителям и городу. В театре, может быть, и должен существовать диктат. Но художественный. И лишь тогда, когда есть художественная личность. В условиях примитивного нажима такая личность не только не появится — она и не может здесь появиться, иначе возомнившему о себе наполеончику просто придет каюк, поэтому он всеми силами будет препятствовать появлению творческих величин. Что и происходило.

А потому театр, пробавляясь случайными гастролерами, стремительно терял свои творческие позиции. За эти годы сколько-нибудь значимые премьеры можно пересчитать по пальцам. Зато в изобилии ставились какие-то левые концерты или постановки, которые ни в коем случае нельзя назвать спектаклями. Обо всем этом и кричали работники театра, горевали журналисты. И вот только тем, от кого зависело решение вопроса, было совершенно по барабану происходящее. Кстати, и на митинге не было замечено никого из власть предержащих.

Еще плодоносить способно чрево

И вот теперь вопрос. Можно лишь одним увольнением негодящего управленца решить накопившиеся проблемы? Есть ли вообще гарантия того, что новый руководитель окажется тем, кто действительно нужен театру и его людям? Представители городского департамента культуры сообщили, что находятся в поисках подходящей кандидатуры. Подходящей кому? Вопрос далеко не праздный. Если снова придет человек, подобранный по каким угодно критериям, кроме тех, что угодны театру, не пойдет ли все снова по кругу? Ведь если не ликвидированы причины, породившие удручающее состояние театра, можно смело напевать прибаутку: на колу мочало, начинай сначала. Как это у Брехта? «Еще плодоносить способно чрево, которое вынашивало гада». Понятно, что здесь речь не о персоналиях — о принципах.

На митинге выступал бывший директор театра Евгений Мельмонт. Не выступал — плакал. О незавидной судьбе театра, которому отдал пятнадцать лет! И каких лет. Тех, что вместили в себя разорение и позор 90-х. А театр не просто выжил тогда, но и был на пике своей популярности в стране. Хотя Евгения Михайловича никак нельзя было назвать добрым дедушкой. Когда надо, он умел прищучить так, что мало никому не казалось. Но когда надо! А не из мелкого побуждения «что хочу, то и ворочу».

И дело тут, думается, не только в организаторском таланте. Евгений Мельмонт был избран на свою должность решением всей труппы. А потому, облеченный доверием, он сумел провести вверенный ему корабль через все опасности и рифы. Да простится мне столь избитая метафора, дело не в ней. Как говорилось в одном знаменитом романе, трамвай построить — не ишака купить. А уж построить театр (а нынешний Волгоградский музыкальный театр нуждается именно в строительстве) и вовсе к купле-продаже даже целого стада ишаков не имеет ни малейшего отношения. Здесь необходимо поворачиваться лицом к людям. Ей-богу, они этого заслуживают в полной мере.

И между прочим, не только в театре…

Владимир АПАЛИКОВ