Чуть перефразируя советских классиков, надо признать, что рассмешить людей – это вам не ишака купить.

Тут ой как потрудиться нужно, несмотря на кажущуюся легкость и даже легкомысленность данного занятия.

Волгоградский музыкальный театр очередной раз решил доказать, что может не только, опять же говоря образно, покупать лопоухих, но и взнуздывать их, как полагается. Для чего и взял давнюю оперетту известного советского композитора Рауфа Гаджиева «Кавказская племянница».

Вообще-то оперетта называлась «Не прячь улыбку». Но потом кому-то в голову пришла идея, дать ей вот такое имя – в те поры гремела по стране гайдаевская «Кавказская пленница». Получилась легкая реминисценция, и уже – как бы смешно. Понятно, что наш театр выбрал название переиначенное, тем самым показав, что намерен всерьез насмешить публику. Так сказать, замахнулся.

И ведь поначалу кажется, что таки да: пошло дело. Увертюра и ее исполнение – просто блестящи. Открывается занавес, и под настоящим дождем (его проецируют на большой экран) кордебалет жизнерадостно исполняет всяческие фигуры. А впереди крутит фуэте самый настоящий советский постовой. Неувядаемый Анатолий Дербенцев здесь великолепен, прекрасно сознавая, что он не просто персонаж, но некий камертон, задающий мажорный настрой всему спектаклю. И с этой задачей он справляется на все 125 процентов, излучая прямо-таки исступленную радость жизни.

И молодые герои в исполнении Светланы Османовой и Игоря Шумского, пусть немного не дотягивая до заданного камертоном уровня (да и кто ж тут дотянет до Дербенцева?), все же держатся молодцами и буквально обдают публику лучезарными волнами молодости, любви, красоты. И как-то не особо обращаешь внимание на их несколько нелепые наряды. Дождь ведь хлещет, вот и надели ребятки что попало. Это потом, когда они ходят в этом «что попало» весь спектакль, начинаешь хмыкать про себя и подыскивать оправдания. Дескать, студенты же – не особо разбежишься.

Кстати говоря, очень быстро подобные оправдания начинаешь подбирать скопом. Потому что воображения режиссера Али Усубова и художника Елизаветы Кузнецовой хватило лишь именно на начало спектакля. А дальше пошла тяжкая работа по выдавливанию смеха из публики любой ценой.

Для выполнения этой многотрудной задачи создатели пожертвовали практически всем, что имели в распоряжении. Декорации отнюдь не мешали актерам, поскольку, в известном смысле, просто отсутствовали. В самом деле, нельзя же назвать таковыми прямоугольнички со скупым изображением стены или забора. Декорации заменил вышеупомянутый большой экран, на котором возникали нужные, по мнению художника, в данные момент картинки. Какие-то аулы, пейзажи, непременные чинары (место действия – Азербайджан как никак, без чинары никуда) и прочие иллюстрации к высоким замыслам сценографа, не очень понятным простому зрителю.

То же самое относится и к костюмам, которые в оперетте всегда играли важнеющую роль. Здесь же никак не отвязаться от впечатления, что костюмы взяты, как говорят в театре, из подбора. То есть, пошитые для других спектаклей, проще говоря – бывшие в употреблении. Оттого и сами персонажи кажутся взятыми из подбора – до того они стандартны и предсказуемы. Тут уже, разумеется, немалая заслуга режиссера.

Режиссер… О, это особая статья! Во имя того, чтобы «сделать смешно», Али Усубов заставил актеров произносить свои роли с каким-то немыслимым акцентом. И, они бедные, стараются, кто во что горазд. Алла Гончарова, Эльдар Маградзе делают это явно через силу. Любимец публики Владимир Колявкин пошел по другому пути, явив миру отчаянную карикатуру на своего героя. Актер-умница, всегда соблюдающий меру и вкус, здесь просто-напросто отвязался, доведя данную ему задачу до полного абсурда. И молодцы – молодые Елена Кобликова и Александр Рыжманов. Они вовсе не стали налегать на акцент и сразу приобрели реальные человеческие черты. Елена Кобликова умопомрачительна в роли советской студентки. Уж так она задорна, так задорна! Ее дуэт с Александром Рыжмановым, дебютантом на этой сцене, способен, кажется, расшевелить и завзятого самоубийцу, пробудив у него оживленный интерес к существованию. Не впадают в восточную экзотику и Игорь Шумский со Светланой Османовой и оттого эта красивая, увенчанная незаурядным талантом пара ближе и понятнее зрительному залу.

Что касается мизансцен, то они тоже подчинены сверхзадаче режиссера: смешить – и никаких затей. А потому прямолинейны и просты, как ствол чинары (извините за сравнение, но мы же как бы на Востоке!). Герои – всегда на авансцене, а на заднем плане выстраиваются шестеро исполнителей из хора, медленно и торжественно помавающих в воздухе руками. То ли выполняя производственную гимнастику, столь популярную в те годы, то ли провожая в дальний путь улетающих журавлей, в такт тоже популярной тогда песне.

О сюжетных ходах говорить вообще не приходится. Разумеется, оперетта – жанр условный. Но чтобы до такой степени... Ситуацию, конечно же, выправляют наши замечательные актеры, пытаясь оправдать то, что оправданию, по большому счету, не подлежит. Да что там?! Несмотря на отчаянные усилия режиссера, усиленно пытавшегося изгубить спектакль, именно актеры во-многом его спасают. Чему, конечно же, изрядно способствует великолепная музыка Рауфа Гаджиева и превосходный оркестр под управлением Владимира Рылова. А потому, перефразируя политика-классика, можно отважиться на прорицание: творение это на волгоградской сцене, надо думать, поживет, хоть тяжело, но недолго.

Ох, купили бы лучше ишака!

Владимир АПАЛИКОВ