Начнём мы с признания факта, что партийная система в России переживает кризис. Самое явное его проявление – это кризис доверия со стороны избирателей, что отражается в низких показателях явки на выборы в различные законодательные органы. Но кризис доверия – лишь следствие того, что партии не всегда отвечают тем целям, ради которых они создавались и участвовали в выборах. Более того, не все отечественные партии вообще соответствуют самому определению партии.

В рамках так называемой представительной демократии, к которой относит себя и Россия, партия – это объединение людей, которое отражает интересы каких-то общественных групп и борется за их осуществление в органах законодательной власти – в парламентах различных уровней. Даже само слово «партия» происходит от латинского корня, означающего «часть». Это означает, что каждая партия ориентируется на некую часть общества, интересы которой она и ставит в центр своей деятельности. На основании чего та или иная часть общества делает выбор в пользу одной или другой партии? Чаще всего, на основании ценностей и идеалов, которые берётся воплощать партия, хотя бывает, что партия ориентируется напрямую на некую общественную группу, например, на пенсионеров, казаков или «любителей пива». Если партия не ограничивает своих потенциальных избирателей их принадлежностью к какой-либо группе, то она стремится максимально расширить число своих сторонников, убеждая общество в том, что её ценности и идеалы для него наиболее приемлемы и полезны. Но если мы посмотрим на российские партии, то увидим странности, заставляющие сделать вывод о кризисе российской партийной системы.

Так, проблемы начинаются уже с названий российских парламентских партий. Не секрет, что название обычно отражает главную идею партию, главную ценность, разделять которую должны сторонники партии. Парадоксально, но названия наших партий часто далеки от их истинных целей и ценностей. Скажем, КПРФ и ЛДПР в своих названиях провозгласили модель государственного устройства, которая кажется им оптимальной. Однако политическая программа Жириновского настолько далека от либеральной демократии, что либералы являются у Владимира Вольфовича главным объектом нападок и обвинений. Фактически, идеология ЛДПР – это некий набор державно-шовинистических лозунгов, замешанных одновременно на национализме и имперскости, хотя эти идеи противоречат друг другу. Близкой к этому является и идеология коммунистической партии: восхваляя сталинский период отечественной истории, коммунисты подчёркивают модернизаторские усилия вождя, его деятельность по созиданию экономической, политической и научной мощи государства. Фактически, коммунисты тоже отдают дань имперскому величию России, только в центре их внимания стоит «советская империя», время наивысшего исторического величия нашей страны. И всё бы хорошо, но имеет ли это прямое отношение к коммунизму? Чтобы называться коммунистической партией, нужно ценности и идеалы коммунизма провозгласить объектом воплощения в будущем и работать над их реализацией, а не грустить о тех временах, когда эти идеалы были государственной идеологией. Ведь те времена прошли, и сейчас сама коммунистическая идеология нуждается в модернизации, чтобы отвечать текущей исторической ситуации. Но серьёзной идеологической работы у нынешних коммунистов мы не наблюдаем. Фактически, представители КПРФ всего лишь критикуют нынешний режим, противопоставляя ему достижения советского прошлого. Такая стратегия, свойственная и ЛДПР, говорит об отсутствии у этих партий видения будущего развития и самих себя, и страны: они всего лишь пользуются недовольством граждан нынешней властью, ничего не предлагая взамен. К тому же, обе партии – вождистского типа, крайне зависящие от харизмы своих руководителей. Но проблема в том, что и Зюганов, и Жириновский – медленно, но верно сходят с политической сцены, и в будущем эти партии ждёт превращение в ветхие безликие структуры, всеми силами стремящиеся удержать своё место в российской политической системе, и не думающие о реализации провозглашённых ими идеалов. Однако бесконечно эксплуатировать свои лозунги, не разделяемые, как мы видим, и самими партийцами, не получится. Рано или поздно их избиратели поймут, что такой подход нарушает сам принцип представительской демократии, и перестанут отдавать свои голоса этим партиям.

«Единая Россия» и «Справедливая Россия» пошли по другому пути. Их названия отражают не способы государственного устройства, а главные ценности, на которых эти способы должны основываться – единство и справедливость. Однако, как ценность единство было актуальным, когда в результате распада централизации страны её целостность стояла под угрозой, а сейчас претензия единороссов на «объединение» электората вокруг партии выглядит просто насмешкой. Не секрет, что «единство» продемонстрировали только чиновники, дружными рядами вступавшие в партию ради упрочения своего положения в рамках госноменклатуры, а все остальные, включая искренних членов партии, так и не увидели в ЕР силу, объединяющую активных граждан страны. Основная причина в том, что в рамках партии так и не было выработано единой и понятной идеологии. Как же тогда партия может выделить из общества своих сторонников, на каких основаниях эту партию можно было предпочесть любой другой? Вот и голосовали за неё те, кто традиционно голосует за власть, надеясь, что она не бросит свой народ и хоть что-нибудь, да кинет ему с барского стола. Сейчас эта вера почти разрушена, что позволяет высказать предположение о наступлении критического для партии момента: какие перспективы на выборах могут быть у партии, которая не только не понимает, куда она движется, но и растратила весь свой огромный кредит доверия плохим правлением в прошлом? Да к тому же и прибежищем чиновников Единая Россия перестаёт быть, ведь Общероссийский Народный фронт не только никуда не исчезает, но и усиливается, а значит, вместе с инициативными гражданами на него начинают обращать внимание и карьеристы-номенклатурщики всех мастей. Если подобные персонажи решат, что на следующих выборах в Госдуму перспективнее идти по одномандатным округам при поддержке ОНФ, «партия власти» в её нынешнем виде может оказаться никому не нужна. А значит, и на выборах в региональные парламенты голосовать за её представителей смысла нет уже сейчас – будущего у партии нет.

Что касается Справедливой России, то у неё в нынешней ситуации кризиса партийной системы положение, пожалуй, наиболее выигрышное. Прежде всего, начертанный на её знамёнах идеал – справедливость – в принципе не делит общество на части, ибо признаётся практически всеми. Это значит, что партия может апеллировать ко всем без исключения общественным группам, ведь социальная справедливость предполагает, что представители каждой из этих групп должны занять достойное их место в обществе. При этом нельзя сказать, что у Справедливой России нет своей идеологии – она есть, и она понятна большинству жителей нашей страны. Речь идёт о социал-демократической системе взглядов и идей, основанной на постепенной трансформации жестокого по своей природе капитализма в мягкую форму социалистического общественного устройства. Далеко не случайно социализм пустил глубокие корни в сознание нашего народа: капиталистический принцип эксплуатации человека человеком никогда не находил понимания у русского человека. Поэтому социал-демократы стремятся построить общество, в котором главными принципами станет социальная справедливость, солидарность и свобода. В России, шокированной разнузданностью и бесчеловечностью капитализма в его либеральном варианте, такая идеология может стать основой для общественного умиротворения и гармоничного развития на долгую перспективу. А значит, перспектива есть и у партии, воплощающей в жизнь эту систему идей и ценностей. Нужно ещё учитывать, что Справедливая Россия не является вождистской или чиновничьей партией. Она зависит не от харизмы или политического долголетия лидеров, а от привлекательности для народа её идей. А отсутствие в её рядах конъюнктурщиков, заботящихся только о своём благополучии и способных разбежаться при первом же изменении политического климата, делает партию чуткой к реальным запросам общества.

В общем, нынешняя ситуация уникальна тем, что российская партийная система приближается к некоему «моменту истины» – периоду, когда партиям придётся проверить себя на прочность. Либерализация партийного законодательства, приведшая к появлению множества мелких партий, создаёт условия для вытеснения слабых партий с политической арены. Скажем, если появится ещё несколько коммунистических партий, то народ станет выбирать, кто из них действительно верен коммунистическим идеалам, а значит, способен наиболее полно представлять интересы коммунистического электората в парламенте. И тогда перед нынешними парламентскими партиями встанет вопрос: а соответствуют ли они вообще принципам представительской демократии, то естьчьи интересы они на самом деле представляют – общества или исключительно свои собственные? Уютные и тёплые местечки, годами обустраиваемые нынешними партийцами, могут быть в один момент заняты другими, и тогда станет ясно, что те, кто заботился только о вечном настоящем, не пытаясь заглянуть в будущее, этого будущего и не имеют. А те, кто всё это время выстраивал настоящую партийную деятельность, отвечающую и заявленным партией идеям и ценностям, и самому смыслу парламентской деятельности как таковой, получат шанс для упрочения своих позиций. Те, кого политические перемены не убьют, станут сильнее.